Наша дочь Анастасия потеряла слух в 2 года. Причина - поражение слухового нерва антибиотиками. Для нас, родителей, это был шок! Я категорически была против специального садика. Наивно думала: хороший массовый садик, плюс забота, плюс занятия дома дадут положительный результат. Увы, этого не случилось...
В очень хорошем садике наша дочка не участвовала ни в каких мероприятиях, а тихонько сидела на стульчике. Не видели мы результатов и от домашних занятий. Нас¬тя не заговорила, хотя работали мы все с ней много, но, как оказалось позже, непрофессионально. Вот только один пример: мы много дочери читали, но сидели рядом, а надо сидеть напротив, чтобы ребенок видел артикуляцию звуков. К нам, учителям по профессии, это понимание пришло позже, но мы сразу поняли: без специального обучения не обойтись. И в 4 года наша дочка начала посещать детский садик для слабослышащих детей. Сурдопедагоги дошкольного учреждения не только грамотно работали с детками, но и с нами, родителями. Терпеливо и доходчиво разъясняли родителям, учили тому, что нам надо делать дома не только для развития речи детей, но и умственного развития, нормализации психического состояния ребенка. Настя заговорила, стала участвовать во всех мероприятиях.
В 6 лет мы определили дочку в Молочанскую спецшколу-интернат для детей с недостатками слуха. Вместе с дочкой росли и мы: остро возникла необходимость в приобретении новых знаний, и мы получили специальное дефектологическое образование. Настя успешно закончила спецшколу, поступила в Донецкое художественное училище, потом училась в Киевском педуниверситете имени М.П.Драгоманова на дефектологическом факультете. Сейчас педагогический стаж Анастасии составляет 24 года. Хочу сказать как мама неслышащего ребенка, как сурдопедагог с большим опытом работы, что инклюзивное обучение детей с недостатками слуха в массовой школе является нецелесообразным. Например, вопрос очень простой: “Кто в массовом садике или школе поставит неслышащему ребенку звуки, ведь речи у него нет?”. Еще такой момент: парты (столы) в спецшколе должны стоять полукругом, чтобы дети могли "читать" информацию с лица друг друга. Учитель спецшколы никогда не стоит к детям спиной, ведь они "считывают" также с его лица. Если в массовой школе учитель знакомит учеников с новыми понятиями, например: “Материк”, “Части речи”, “Слагаемое”, то запоминание происходит быстро. Неслышащим детям надо сказать слово несколько раз, показать его написание на табличке, заставить ребенка проговорить его несколько раз, объяснить его лексическое значение и т.п. Такую же многократную повторяемость на самоподготовке проводит воспитатель. И даже наличие самого современного слухового аппарата не спасет ситуацию: без специальных занятий он может быть неэффективным.
Чтобы преодолеть страшный барьер глухоты, необходим долгий и кропотливый труд и педагогов, и родителей. Можно ли победить глухоту? В полной мере нельзя. Но победить недуг настолько, чтобы жить полноценной жизнью, можно и нужно. И это есть главная задача специального учреждения. Пусть это будет мое субъективное мнение, но не надо ломать через колено хорошо организованную систему обучения детей с инвалидностью по слуху.

Г.Э.Лутошкина, мама неслышащей дочки, учитель-дефектолог